Акции роста в 2022 году

Ранее мы обсуждали, какие акции могут принести самую высокую дивидендную доходность в следующем году. Но инвестор может получать доход и от изменения курсовых разниц ценных бумаг, для этого нужно выбрать перспективные бумаги. В этой статье обозначим возможные акции роста на 2022 год и их эмитентов. Но для начала разберёмся, что ждёт мировую экономику в наступающем году.

Перспективы мировой экономики

Сейчас во всём мире растёт инфляция, что вызывает соответствующие опасения. Всё больше аналитиков считают, что инфляция будет оставаться высокой как минимум до конца 2022 г. Одна из причин — триллионные вливания мировых центробанков в экономику. Свою лепту внесли и «вертолётные» деньги, которые выплачивало правительство своим гражданам в качестве поддержки во время пандемии. В итоге они начали тратить эти средства, спровоцировав высокий спрос на товары массового потребления, что привело к росту цен.

Что будет, если залить кризис деньгами?

Дополнительно на ценах сказался эффект «бутылочного горлышка» и нарушения в глобальных производственных и логистических цепочках. Под эффектом «бутылочного горлышка» подразумевается наличие «узких» мест в производственных процессах — нехватка чипов, комплектующих и работников.

При этом всё бо́льший вес набирают экологические стандарты и законопроекты, направленные на снижение углеродного следа. На этом фоне компании уже сейчас пытаются уменьшать своё негативное влияние на окружающую среду, а самые экологичные из них станут лидерами спроса у инвесторов. Это глобальная тенденция, которая сохранится на долгие годы. Однако уже сейчас понятно, что ВИЭ (возобновляемые источники энергии) будут очень востребованы в ближайшее 5–10 лет, подогревая спрос на используемое в их изготовлении сырьё. Побочные товары, необходимые для увеличения производственных мощностей, также вырастут в цене, что будет провоцировать увеличение инфляции и дальше.

Российские компании, активно использующие ВИЭ.

Так как пандемия коронавируса в мире сохраняется, то в следующем году будут пользоваться спросом фармацевтические компании, которые производят вакцины и лекарства для лечения инфекции и профилактики её осложнений. По-прежнему актуальным будет тренд на услуги, связанные со здоровьем и увеличением продолжительности жизни.

Будет ли кризис?

Учитывая высокий уровень инфляции, дефицит газа в хранилищах Европы и продолжающуюся пандемию, в 2022 г. мы можем столкнуться сразу с тремя кризисами — финансовым, энергетическим и пандемийным.

В текущем году Центробанк РФ уже шесть раз повышал ключевую ставку, причём темп повышения растёт, а рост инфляции не останавливается. Население продолжает брать кредиты на свои нужды, ещё больше разгоняя инфляцию и не задумываясь, что по долгам придётся платить, противостоя инфляции. Этому способствуют и социальные выплаты со стороны правительства. Если в течение 2022 г. мы столкнёмся с ситуацией, когда населению будет нечем платить по кредитам и ипотекам, это нанесёт удар по финансовому сектору, спровоцировав финансовый кризис. При этом цены продолжат расти, а люди начнут изымать деньги с вкладов, что усугубит ситуацию.

Последний раз ключевая ставка была повышена 22 октября до 7,5%.

Цены на нефть, уголь и газ уже значительно выросли в течение этого года, и есть вероятность, что рост продолжится, так как дефицит энергоресурсов увеличивается. Это может привести к сырьевому и энергетическому кризисам в мире, но сыграет на руку российской экономике, так как наша страна является крупнейшим поставщиком энергоресурсов в ЕС и Китай. Однако Европа не может позволить себе долго зависеть от одного поставщика. Саму Россию как минимум затронет энергопереход, который потребует крупных инвестиций от компаний.

Насколько страшен для России переход на зелёную экономику?

В сложившейся ситуации сложно обозначить акции роста и строить какие-либо прогнозы, но мы будем ориентироваться на цикличность экономики и компании, которые обычно выигрывают в подобных условиях.

Акции роста — 2022

Так, вновь становятся интересны акции золотодобывающих, сырьевых компаний, которые придерживаются ESG-стандартов и производят энергоресурсы и сырьё для изготовления энергоносителей. Также есть шанс и у технологического сектора.

Из золотодобытчиков мы можем выделить «Полюс», «Петропавловск» и «Полиметала», а из сырьевых компаний — «Газпром», «Роснефть», «Татнефть» и «Сургутнефтегаза» (префы), «Мечел» и «Распадскую», а также En+ Group, «РУСАЛ» и «Норникель».

«Полюс», «Полиметалл» и «Петропавловск»

Во времена экономических спадов золото является защитным активом. Но, учитывая наличие бесплатного плеча, можно покупать акции золотодобывающих компаний, а не сам металл, так как это обеспечит более интенсивный рост.

На этом фоне интересно выглядят все три крупнейших золотодобытчика России: «Полюс» (PLZL), «Петропавловск» (POGR) и «Полиметалл» (POLY). При этом каждая из компаний интересна по-своему.

«Полюс» имеет самую низкую себестоимость золота в мире, является лидером отрасли по объёму добычи и чистой рентабельности. Главным долгосрочным драйвером для компании является запуск месторождения Сухой Лог, который запланирован на 2027 г. Месторождение примечательно тем, что «Полюс» сможет дополнительно добывать 2,3 млн унций золота с себестоимостью 400 долл. за унцию.

«Полиметалл» запустил обогатительную фабрику в Нежданинском, что позволит снизить капитальные затраты за счёт переработки руды месторождения Прогноз. Кроме того, компания планирует увеличить добычу серебра, меди и платиноидных металлов. По операционным и финансовым показателям «Полиметалл» мало отстаёт от лидера — «Полюса».

«Петропавловск» является аутсайдером отрасли за счёт корпоративного конфликта и сокращения производства золота. Однако в следующих кварталах мы можем увидеть восстановление добычи, что приведёт к росту котировок. Кроме того, компании удалось обеспечить поставки концентрата в достаточном объёме, начиная с III и IV кварталов текущего года — ранее из-за корпоративного конфликта «Петропавловск» не смог заключить достаточное количество долгосрочных контрактов на поставку концентрата.

Триггером для акций компании может стать возобновление выплат дивидендов, увеличение производства золота и закрытие сделки по продаже доли в IRC.

Потенциал для роста есть у всех золотодобытчиков, но, учитывая значительную недооценённость и отставание от конкурентов, можно сделать ставку на «Петропавловск» и купить его в большем количестве, чем акции конкурентов.

«Мечел» и «Распадская»

Несмотря на приверженность всего мира стандартам ESG, уголь по-прежнему в тренде, так как зелёного топлива не хватает. От этого могут выиграть «Мечел» (MTLR_p) и «Распадская» (RASP).

Привилегированные акции «Мечела» могут стать лидерами по дивидендной доходности на российском рынке, что станет и мощным драйвером для роста котировок. При этом энергетический кризис в мире будет поддерживать цены на уголь. В итоге компания может заработать достаточно средств, чтобы повторить свой дивидендный успех, и это позволит взглянуть на «Мечел» по-новому.

Чего ждать владельцам префов «Мечела»?

«Распадская» значительно отстаёт от «Мечела» по размеру дивидендной доходности, однако бумаги резко реагируют на стоимость угля. Именно эта сырьевая корреляция может сыграть на руку инвесторам, и акции могут стать новой историей роста.

Акции цветных металлургов

Постепенно мир движется в сторону зелёной и возобновляемой энергетики. Это на руку производителям алюминия и других цветных металлов. Из алюминия делаются лопасти для ветряных электростанций, каркасы для солнечных панелей и многое другое. А медь является отличным проводником электроэнергии в системах ВИЭ. Поэтому в выигрыше от спроса на медь и алюминий будут «РУСАЛ» (RUAL), En+ Group (ENPG) и «Норникель» (GMKN).

Положение на рынке EN+ – лидера по производству ВИЭ и алюминия.

При этом существует риск, что рост всех трёх компаний будет сдерживаться отсутствием или снижением дивидендов. С другой стороны, если «РУСАЛ» решит вернуться к практике выплат дивидендов, это станет мощным драйвером для роста котировок. «Норникель» может отказаться от пересмотра дивидендной политики, что также благоприятно отразится на капитализации компании.

Акции нефтегазового сектора

Риск затяжного энергетического кризиса провоцирует повышенную волатильность в ценах на газ и нефть, от чего выигрывают производители данных видов сырья. Из компаний нефтегазового сектора предпочтение можно отдать «Газпрому» (GAZP), «Роснефти» (ROSN) и «Татнефти» (TATN). Отдельного внимания заслуживают привилегированные акции «Сургутнефтегаза» (SNGS), которые выиграют в случае финансового кризиса и ослабления рубля.

Дефицит газа в хранилищах Европы и ожидание холодной зимы могут оказать поддержку ценам на газ, что позитивно скажется на акциях «Газпрома». Кроме того, в январе планируется сертификация «Северного потока — 2». Даже если она немного затянется, то это лишь ненадолго задержит рост котировок.

Акции нефтяных компаний будут поддерживаться ростом цен на нефть и дивидендами. «Татнефть» может вернуться к прежним выплатам — 100% свободного денежного потока. В этом случае есть шанс, что котировки вернуться к уровню 800 руб. за акцию.

«Роснефть» продолжит развивать свой проект «Восток Ойл» в 2022 г., что поспособствует планомерному росту добычи на протяжении всего текущего десятилетия. Компания обладает самым большим производственным потенциалом в отрасли и направляет на дивиденды 50% чистой прибыли по МСФО.

Дополнительную помощь всем экспортёрам сырья окажет ослабление рубля.

Таким образом, акции рассмотренных компаний можно включить в инвестиционный портфель, который поможет диверсифицировать вложения, а также сохранить и увеличить капитал в условиях финансового, энергетического и пандемийного кризисов.

И помните, рынок, как пластилин, постоянно меняет форму и направление. Часто после выхода тех или иных идей и обзоров появляются новости, которые могут изменить ситуацию, поэтому подходить к формированию своего портфеля стоит с большой осторожностью.

Данный обзор выражает субъективное мнение автора и не является рекомендацией к покупке или продаже актива. Всегда стоит индивидуально подходить к рассмотрению каждой инвестиционной идеи и анализировать её согласно вашей торговой стратегии.

Без минимальной суммы, платы за обслуживание и скрытых комиссий

Для оформления продукта необходим брокерский счёт

проект «Открытие Инвестиции»

Открыть брокерский счёт

Тренировка на учебном счёте

Об «Открытие Инвестиции»

Москва, ул. Летниковская,
д. 2, стр. 4

8 800 500 99 66

Согласие на обработку персональных данных

Размещённые в настоящем разделе сайта публикации носят исключительно ознакомительный характер, представленная в них информация не является гарантией и/или обещанием эффективности деятельности (доходности вложений) в будущем. Информация в статьях выражает лишь мнение автора (коллектива авторов) по тому или иному вопросу и не может рассматриваться как прямое руководство к действию или как официальная позиция/рекомендация АО «Открытие Брокер». АО «Открытие Брокер» не несёт ответственности за использование информации, содержащейся в публикациях, а также за возможные убытки от любых сделок с активами, совершённых на основании данных, содержащихся в публикациях. 18+

АО «Открытие Брокер» (бренд «Открытие Инвестиции»), лицензия профессионального участника рынка ценных бумаг на осуществление брокерской деятельности № 045-06097-100000, выдана ФКЦБ России 28.06.2002 (без ограничения срока действия).

ООО УК «ОТКРЫТИЕ». Лицензия № 21-000-1-00048 от 11 апреля 2001 г. на осуществление деятельности по управлению инвестиционными фондами, паевыми инвестиционными фондами и негосударственными пенсионными фондами, выданная ФКЦБ России, без ограничения срока действия. Лицензия профессионального участника рынка ценных бумаг №045-07524-001000 от 23 марта 2004 г. на осуществление деятельности по управлению ценными бумагами, выданная ФКЦБ России, без ограничения срока действия.

Испытано на себе: разбираемся, как заработать на ПИФах?

Вот не зря профессор Преображенский советовал не читать советских газет перед едой. С завидной периодичностью нам обещают наступление кризиса, мы ждем то черный август, то черный сентябрь и далее по списку. Финансовые аналитики тем временем утверждают: самое время заниматься инвестициями! Мол, редкий шанс зайти на снижении и получить доход на возросшей стоимости активов. Мы решили проверить это утверждение на собственной шкуре, и с сентября мы запускаем спецпроект «Портфель частного инвестора».

За героем далеко ходить не стали и решили, что каждый месяц в течение года будем следить за тем, как пухнет или худеет кошелек редактора спецпроектов Марии Демидовой. Кроме того, каждый месяц с пристрастием будем допрашивать экспертов о том, что происходит на фондовом рынке, и рассказывать об этом вам.

Предыстория

Есть у меня мечта — Мальдивы. Могучие пальмы, белоснежный песчаный пляж, но самое главное — кристально чистый Индийский океан. Большая мечта начинающего дайвера. Цены на путевку в этот тропический рай разнятся, но за 70–80 тысяч вполне можно подобрать хороший вариант. Остается придумать, как заработать недостающие средства, особо не напрягаясь.

Зарплата — это хорошо. Хорошая зарплата — еще лучше. А дополнительный доход к ежемесячной зарплате — это просто прекрасно! Особенно если для получения дополнительного дохода требуется минимум времени и сил. Эксперты говорят, что так легко и непринужденно можно заработать на ПИФах. Посмотрим!

Итак, задачка выглядит следующим образом:

Дано: 30 тыс. руб. — мой первый взнос на отпуск. Каждый месяц без особого ущерба для бюджета в копилку может отправляться еще по 5 тыс. руб. Итого к сентябрю 2013 года в копилке будет 85 тыс. руб.

Требуется: через год получить дополнительный доход к накопленной сумме, в идеале — превышающий не только инфляцию, но и средний доход по депозитам. Потерять заработанные честным трудом деньги при этом совершенно не хочется. А значит, особо рисковать не будем.

Муки выбора

На поиски подходящего по доходности и уровню риска инструмента ушло больше недели. Часы у компьютера, килобайты информации и полное смятение на выходе. Кажется, после такого самостоятельного ликбеза вопросов стало только больше. Пожалуй, мое призвание — борщи, пельмени и сырники. С ними все гораздо понятнее!

Почти в отчаянии натыкаюсь на новость о бесплатных семинарах про частные инвестиции и отправляюсь слушать умных людей. А умные люди, меж тем, таким новичкам, как я, советуют обратить внимание на паевые инвестиционные фонды. Тут вам и доходность неплохая (за 2009–2011 годы вложения в ПИФы принесли более 20% годовых), и глубоких познаний о работе фондового рынка не требуется. Нам подходит.

За ПИФами я отправилась в СуперПИФмаркет УБРиР. Почему идем именно сюда? Во-первых, чисто технологически тут все просто, как в супермаркете: приходишь, выбираешь, покупаешь. Во-вторых, тут сэкономим время: паи различных паевых инвестиционных фондов можно купить в одном месте, ходить по разным управляющим компаниям не придется. Оформление документов и оплата паев производится тут же (оформив покупку в УК, нам все равно пришлось бы идти в банк, чтобы внести деньги через кассу). Банк в данном случае выступает как агент, однако агентское вознаграждение берет не с клиента, а с управляющих компаний. Таким образом, в деньгах мы ничего не теряем.

Воспользовавшись служебным положением, звоню и зазываю в консультанты давнего друга и эксперта 66.ru — начальника управления финансовых институтов и инвестиционных услуг УБРиР Владимира Зотова. В городе он известен как один из лучших экспертов по инвестициям, и даже премию за точные прогнозы получил. Одной управлять своими накоплениями (а это, напомню, не просто деньги, а мечта о Мальдивах!) страшновато.

Владимир успокаивает: в свободное плавание в мир фондового рынка меня не отпустят. Специально для «подстраховки» существуют инвестиционные консультанты. И все как на подбор хороши — за сбережения можно не переживать.

Посмотрим, так ли все прекрасно на самом деле. Отправляемся в отделение на Крауля, 44.

Собираем портфель «Курортный»

Меня встречает инвестиционный консультант — Ирина Яхонтова. Эта хрупкая женщина, оказывается, работает на фондовом рынке с 1997 года, за это время на финансовом рынке видела и взлеты, и падения, даже экстремальные. Что ж, человеку с таким опытом можно доверять.

Рассказываю консультанту о своей цели. Раскладываю по полочкам, сколько денег есть сейчас, сколько готова откладывать ежемесячно и чего хочу получить через год.

Хотите получить большой доход? Тогда будьте готовы и к большим потерям. Это закон рынка: чем выше доходность, тем больше риск. Самый главный вопрос, на который вы должны ответить, когда приходите на рынок, — не «сколько я хочу заработать?», а «чем я готов рискнуть?». Только так можно выбрать правильную стратегию и сократить до минимума количество потраченных нервов и поседевших волос.

Ирина начинает подробно расспрашивать меня:

— Рисковать готовы?
— Скорее нет, чем да. Нервы дороги, да и деньги тоже.

— Тогда предлагаю сформировать портфель из паев фондов облигаций и фондов денежного рынка. Это оптимально с учетом вашей цели и небольшого периода инвестиций — один год. С одной стороны, вы не рискуете, а с другой — сможете получить хороший доход.
— Это, конечно, прекрасно. Но только я не совсем понимаю, что это означает и чем эти фонды отличаются друг от друга, — удивленно хлопаю глазами.

— Сейчас я вам все объясню, — сразу понимаю, что Ирине не впервой переводить с языка финансового на человеческий. — Фонды облигаций построены на том, что средства пайщиков вкладываются в основном в государственные облигации и облигации самых надежных компаний и банков, а в ПИФах денежного рынка — в депозиты крупнейших банков и те же облигации для повышения доходности.

— То есть это безопасно?
— Безопасно в той же мере, в какой вы доверяете обязательствам государства или, например, Газпромбанка. И, что немаловажно, в любой момент вы можете эти бумаги продать без потери доходности в отличие, например, от депозита при досрочном изъятии средств.

Перед тем как покупать ПИФы, смотрим на структуру портфеля и анализируем, на что управляющая компания направляет средства пайщиков. Вот, например, ПИФ «ВТБ — Фонд облигаций плюс» — почти 80% облигаций с хорошей доходностью, немного акций и стабильный результат за последние 3 года.

— А про безопасность расскажите поподробнее, — расспрашиваю с пристрастием. — Я знаю, что вкладчики защищены государством: есть система страхования вкладов, и даже если банк лишается лицензии, все деньги вернут. А с ПИФами как?
— С ПИФами все еще проще в этом плане. Паевой инвестиционный фонд — это не банк и даже не юридическое лицо, поэтому фонд не может обанкротиться в принципе. А если сложности какие-то в управляющей компании, то фонд по закону передается в управление другой УК. Пайщик от этого ровным счетом ничего не теряет. Но нужно понимать, что есть рыночные риски: стоимость паев меняется каждый день. Это зависит от стоимости ценных бумаг, из которых сформирован фонд. Чтобы нивелировать возможные негативные последствия, важно инвестировать на срок не менее одного года. А еще лучше — регулярно докупать паи, пусть и на небольшую сумму. В общем, это та самая стратегия, которую мы с вами и выбрали.

— А почему мы совсем не рассматриваем фонды акций? Говорят, доходность по ним самая высокая.
— У нас есть всего год и мы не хотим потерять свои деньги. А если мы хотим получать большую доходность, то мы должны располагать и большим сроком. Хотя бы три года. Да и первоначальную сумму нужно более крупную.

— Все понятно. Как теперь выбрать, какие паи мы будем покупать?
— Во-первых, предлагаю разделить ваш портфель, дабы не складывать все яйца в одну корзину. 10 тысяч рублей направить в фонды денежного рынка как наиболее стабильный инструмент, а на оставшиеся 20 тысяч — купить фонды облигаций, которые чуть более рискованны, но смогут и доход дать выше.

Наш выбор пал на ПИФ денежного рынка «ТКБ BNP Paribas» и фонды облигаций «ВТБ — Фонд облигаций плюс» и «ВТБ — Фонд Казначейский».

Мы с Ириной за чашечкой кофе еще довольно долго рассматривали различные графики и таблички. В итоге проанализировали минимальный порог вхождения в различные ПИФы, возможность докупки паев, надбавки и скидки, статистику по уровню доходности за последние три года, соотношению риска и доходности. В конечном счете сошлись на том, что деньги распределим поровну между тремя фондами: ПИФ денежного рынка «ТКБ BNP Paribas» (повышенная сохранность) и два ПИФа облигаций: «ВТБ — Фонд облигаций плюс» и «ВТБ — Фонд Казначейский» для повышения доходности.

Выбор сделан, идем оформляться. На все про все ушло 10 минут. А дальше покупать паи и вовсе можно будет через интернет (с помощью телебанка).

Никаких дополнительных денег с меня не взяли. Спрашиваю, почему? Оказывается, свое вознаграждение банк получает не за счет комиссии с клиента, а за счет вознаграждения от управляющих компаний, и надбавок при покупке этих фондов нет.

Инвестиционный шопинг удался!

Данные на 21 августа 2012 года.

Теперь каждый месяц, аккурат после зарплаты, буду приходить к Ирине за советом. Вместе с инвестконсультантом разберем, что произошло на рынке за прошлый месяц, прибавил ли в весе мой портфель и куда лучше вложить очередную порцию накоплений (5 тысяч рублей), чтобы мечта о Мальдивах неумолимо приближалась.

«Не все приветствуют частных инвесторов»

Глава РФПИ Кирилл Дмитриев о новых сделках, китайских товарищах и арабских принцах

Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) планирует в рамках грядущего Петербургского экономического форума подписать соглашения на несколько сотен миллиардов рублей. О том, какие сделки фонд планирует заключить, взаимодействии с бизнесом в Китае и на Ближнем Востоке, а также роли в привлечении инвестиций в нацпроекты “Ъ” рассказал генеральный директор РФПИ Кирилл Дмитриев.

Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ

— О каких сделках вы собираетесь объявить на ПМЭФ?

— Во-первых, по нашему приглашению в форуме примут участие инвесторы с рекордной суммой средств под управлением более $15 трлн, они будут присутствовать на встрече с президентом Владимиром Путиным. Встреча крайне важна, и главной темой будет обсуждение инвестиций в национальные проекты. Это не просто теоретическая история — инвесторы будут делиться опытом реализации нацпроектов в своих странах, тем, какие проекты они уже реализовали с РФПИ и как они планируют участвовать в российских нацпроектах.

Мы подпишем более десяти соглашений на сотни миллиардов рублей, в том числе с такими странами, как Италия, Германия, Китай, Япония, Турция, ОАЭ и Саудовская Аравия. Что можем сейчас объявить — это, безусловно, финализация соглашения с AliExpress. Мы финализировали инвестицию в «Нефтетранссервис», который входит в число четырех крупнейших операторов подвижного состава в России. На ПМЭФ объявим об инвестициях в него совместно с ближневосточным инвестором. И мы видим, что этот сектор активно развивается. Объявим об инвестициях с компанией Inalca — это итальянская компания, работающая в агросекторе.

— Какой пакет покупаете в «Нефтетранссервисе»?

— Миноритарный, крупный миноритарный.

— Что за проект с Inalca?

— Inalca — дочерняя компания группы Cremonini по развитию их предприятия «Оренбиф» в Оренбургской области. Совместно с итальянцами мы инвестируем в строительство откормочных площадок в Башкирии для расширения производства на действующем заводе компании в области.

— На днях стало известно, что инвестфонд Baring Vostok попросил отпустить Майкла Калви на ПМЭФ. Как вы считаете, отразится ли скандал вокруг фонда на инвестиционном климате, в том числе во время форума?

— По Baring Vostok я выступал с ходатайством о том, что надо смягчить меру пресечения. И о том, что мы всегда знали и Baring Vostok, и Майка Калви как крайне этичных успешных инвесторов на российском рынке.

Безусловно, эта история затрагивает и инвестиционный климат в России, и отношение к стране десятков институциональных инвесторов Baring Vostok из других стран, которые являются ведущими фондами.

— Вам предлагали стать медиатором в конфликте, памятуя ваше успешное участие в примирении «Роснефти» и АФК «Система». Вы согласились?

— Все, что я могу сказать,— мы, безусловно, всячески подчеркиваем конструктивную роль, которую Baring Vostok сыграл для развития российской экономики, и, соответственно, надеемся на скорейшее разрешение этого спора.

— Сегодня начинается официальный визит в Россию председателя КНР Си Цзиньпина. Еще прошлым летом стало известно о крупной сделке между РФПИ, Alibaba Group и Mail.ru Group. Что происходит в рамках этого проекта и какие другие инвестиции планируются с китайскими партнерами?

— Наш российско-китайский фонд (РКИФ) стал первым совместным фондом РФПИ, и это был своего рода кредит доверия к модели. Мы создали фонд объемом $2 млрд в 2012 году с суверенным фондом Китая. К настоящему моменту РКИФ с партнерами, в том числе из других стран, инвестировал свыше $7 млрд, реализовав более 30 проектов. Среди них, например, железнодорожный мост между Россией и Китаем, который позволит многим нашим месторождениям экспортировать продукцию в КНР. До прихода РКИФ и Фонда развития Дальнего Востока проект был заморожен. Его разморозили, мост сомкнулся, и мы, несмотря на все сложности, двигаемся вперед.

Как партнерство с Alibaba может изменить отечественный рынок интернет-торговли

Наша сделка с Alibaba также очень важна: многие считали, что Россия должна создавать исключительно свою интернет-торговлю и площадку. Мы верим в партнерства с международными лидерами, у которых много экспертизы и знаний, они вкладывают десятки миллиардов долларов в R&D. Но создавать партнерства нужно на условиях, приемлемых для России. Поэтому мы договорились с Alibaba, что данные будут размещены на территории России, все будет локализовано.

Серьезная работа идет по созданию фондов и инструментов в юанях. Многим китайским компаниям, институциональным инвесторам гораздо легче вкладывать в юанях. Но исторически на такие инвестиции накладывались определенные ограничения, в том числе со стороны Китая. Мы активно работали с китайским правительством по снятию ограничений, создали несколько фондов в юанях, и это очень важный прецедент, стратегическая история. В частности, у нас есть соглашение с государственным банком Китая о создании совместного фонда на $10 млрд в юанях.

Мы запустили с Tus-Holdings Российско-китайский венчурный фонд объемом $100 млн, он уже осуществил несколько сделок. Работаем над инфраструктурой с китайской China Communications Construction Company. И считаем, что опыт Китая в развитии инфраструктуры может быть крайне полезен для России. Он не должен вытеснять российские компании, но привлечение китайцев в консорциумы по инфраструктуре может быть вполне разумным. Мы создаем российско-китайский региональный фонд в 7 млрд юаней вместе с провинциями Хэйлунцзян и Гуандун, новый фонд с Chengtong для инвестиций в транспорт и промышленность.

— Вы рассчитываете на увеличение объема инвестиций?

— С Китаем у нас сотрудничество многовекторное, с фокусом на очень массовое привлечение инвестиций. И мы считаем, что, хотя мы с нашими 30 инвестициями создали некий задел, объем китайских инвестиций может быть на порядок больше. Мы ждем, когда соберется критическая масса, когда и руководство Китая понимает, что инвестиции в Россию — это важно, и санкционные ограничения воспринимаются скорее в фактическом виде, нежели как ожидание того, что может произойти. Плюс за последние пару лет прошла череда отставок и увольнений в госкомпаниях Китая. Все должно сложиться, чтобы было больше взаимных инвестиций.

— У китайцев есть репутация медленных и очень осторожных инвесторов. Осложняет ли это работу?

— Осторожность в инвестициях — это не всегда плохо.

В каждой стране мы должны стать в какой-то степени экспертами по местной культуре и получить внутри страны ряд сильных людей, которые нам верят и которые готовы задействовать свой авторитет внутри страны на работу с нами.

— Это какие-то персоналии?

— Да, в том числе. Например, в Китае для нас ключевую роль вначале сыграл Лу Цзивэй, который был главой суверенного фонда Китая, потом стал министром финансов и сейчас возглавляет национальный совет Фонда социального обеспечения. Он получил орден Дружбы от президента РФ и очень много сделал для того, чтобы китайские компании поняли, что с РКИФ надо взаимодействовать. Очень помогает и то, что вообще с нами работает суверенный фонд Китая. Без его поддержки пробиться было бы гораздо сложнее.

Во многих странах мы сделали целенаправленный стратегический выбор партнерства именно с суверенными фондами, которые открывают дорогу к взаимодействию со всеми. В том числе, переходя на Ближний Восток, у нас очень теплые отношения и с ОАЭ, и с Саудовской Аравией. И взаимодействие с их суверенными фондами позволило убедить другие фонды и компании этих стран в полезности совместной работы.

— Вы сказали, что ваш входной партнер в Китае — это Лу Цзивэй. А в других странах кто?

— Для ОАЭ и Саудовской Аравии это, безусловно, и главы их суверенных фондов, и правящие круги. Например, в Саудовской Аравии у нас произошел значительный прорыв после встречи с наследным принцем Саудовской Аравии, Мухаммедом бен Сальманом, который тогда еще был только преемником наследного принца. Он приехал в Петербург на ПМЭФ и принял участие в нашем ужине с президентом Путиным в 2015 году. После этого появилось соглашение о том, что они выделят нам $10 млрд, из которых $2,5 млрд уже инвестированы. Они вкладывают вместе с нами — например, в дублер Кутузовского проспекта, в другие проекты с УК «Лидер», Совкомбанк, технопарк в Тушино, логистическую платформу ПЛТ.

Мы также помогаем российским компаниям выходить на рынок Саудовской Аравии. Мы приложили очень много усилий к реализации проекта производителя насосов «Новомет». Saudi Aramco, крупнейшая нефтекомпания мира, подтвердила, что будет вместе с нами инвестировать и использовать их технологии (РФПИ, суверенный фонд Саудовской Аравии и Saudi Aramco планируют совместно купить 30,76% в «Новомете», принадлежащие «Роснано».— “Ъ”). То, что на это потребовалось около полутора лет, подтверждает, насколько сложно взять российскую структуру и внести в список партнеров крупнейших саудовских компаний.

Россия с Саудовской Аравией раньше не работала, Саудовская Аравия в Россию никогда не инвестировала. Мы открыли путь для саудовских денег в Россию, и сейчас, имея опыт «Новомета», считаем, что приводить другие компании как партнеров Aramco можем уже за три-четыре месяца. Здесь, безусловно, очень важна роль министров энергетики Халида аль-Фалиха и Александра Новака, которые возглавляют межправкомиссию.

— На каком этапе сделка по «Новомету»?

— Все хорошо. Условия полностью согласованы, ждем одобрения регуляторных органов. Подаем ходатайство в ФАС, но не ожидаем никаких сложностей.

Как срыв сделки с Halliburton подогрел интерес к «Новомету»

Саудовская Аравия — это пример, когда мы не только стали взаимодействовать инвестиционно, но и очень способствовали развитию отношений. Помогали в том числе и культурным событиям, когда впервые в истории привезли Мариинский театр открывать крупнейший Центр мировой культуры имени короля Абдель Азиза «Итра» в Саудовской Аравии, созданный компанией Saudi Aramco. Мы активно помогаем России и Саудовской Аравии находить общий язык по большому количеству направлений.

— А что с другими странами региона, например ОАЭ?

— Выделено $7 млрд, вложено более чем в 45 проектов, из них рекордное количество — 12 — в 2018 году. Соответственно, они инвестировали в самое сложное время, когда был кризис, в 2014–2015 годах, когда мало кто верил в российский рынок. Сейчас успех в том числе этих инвестиций показывает, что решение было экономически правильным, все активы сильно выросли. То же касается Кувейта, Бахрейна, ряда других стран региона, которые с нами инвестируют автоматически.

— Насколько эффективно удается работать в условиях санкций с американскими и европейскими фондами?

— Мы не прекращали работу с европейцами. В частности, очень активны итальянцы, с которыми мы объявили около семи совместных инвестиций, в том числе четыре — в прошлом году. С французами — шесть инвестиций в прошлом году. Поэтому с европейцами работаем очень активно.

С США. здесь несколько аспектов. Мы верим, что необходимо предпринимать шаги по налаживанию делового, инвестиционного диалога между Россией и США. Считаем, что это важно, способствовали этому раньше и будем продолжать. До 2014 года у нас было много вложений с американскими партнерами, и мы продолжаем соинвестировать в различные проекты. Инвесторы из США участвовали фактически во всех крупнейших размещениях, поддержанных РФПИ,— это Московская биржа, Globaltruck, «Лента», «Мать и дитя», «Детский мир». В инвестициях в аэропорт Пулково участвовал фонд Baring Vostok, в капитале которого есть значимое участие американских инвесторов. Но, безусловно, взаимодействие с США сильно замедлилось. Часть мы замещаем средствами с Ближнего Востока и из Азии. Но уверены, что совместные бизнес-проекты с США продолжатся.

— В докладе спецпрокурора США Роберта Мюллера упоминалось, что вы в 2017 году проводили две встречи с американским бизнесменом Эриком Принсом, поддерживавшим кампанию Дональда Трампа. Правда ли, что на тех встречах вы обсуждали российско-американские отношения? Как вы оцениваете доклад американского прокурора и каких последствий от него ожидаете?

— Я надеюсь, что публикация доклада по итогам почти двухлетнего расследования положит конец всем спекуляциям. Авторы доклада не нашли негативного подтекста в усилиях по восстановлению конструктивного диалога между Россией и США. Я неоднократно подчеркивал, что возобновление равноправного диалога между Россией и США полностью отвечает интересам наших стран, а также является необходимым условием для поддержания политической и экономической стабильности в мире. Мы по-прежнему открыты для взаимовыгодного сотрудничества и продолжим усилия по выстраиванию позитивного бизнес-диалога.

— Планируете как-то помогать Китаю в торговой войне с США?

— Нет, не планируем, точно. Мы — не политический фонд. В чем еще секрет нашего успеха, как мы считаем? Мы довольно сильно сфокусированы на нашей задаче. Это привлечение средств, помощь российским компаниям и помощь в развитии отношений с Китаем, с эмиратскими, с саудовскими партнерами и так далее. С Китаем мы верим в значительную синергию инвестиций, в том числе в технологиях.

Недавно объявили об очень перспективном партнерстве с BGI Group (Beijing Genomics Institute) — это крупнейшая компания, производящая генетическое оборудование, в Китае и в мире. И я считаю, что совместное взаимодействие с Китаем в сфере генетики, искусственного интеллекта и многих других крайне перспективно и важно. Вообще, одна из наших тематик — это совместное построение мировых компаний.

Сейчас многие акцентируют мысль на том, что мы — Россия, мы сможем сами, создадим компанию, которая будет работать только на российском рынке. Но на самом деле есть эффект масштаба. И очень важно, чтобы российские компании могли быть успешными на мировых рынках: «Новомет», «Яндекс», другие. У нас есть партнеры в Китае, в Саудовской Аравии, в Эмиратах и так далее, готовые помогать делать наши российские компании более глобальными. Потому что, если компания ориентирована только на локальный рынок, она через пять-шесть лет не сможет быть глобально конкурентоспособной. В нашем понимании фокус на создании компаний, которые работали бы только на российском рынке,— стратегия, ошибочная для многих индустрий.

— Санкции вам не мешают?

— Да, санкционный режим, безусловно, был весьма сложным на определенном этапе, когда мы объясняли инвесторам, что это означает, в том числе в контексте взаимодействия с нами. Потому что самая опасная вещь в санкциях — это даже не четкие ограничения сами по себе, а некая гипотетическая возможность их расширения, что вызывает у многих риск-офицеров желание просто ничего не делать, даже если оно разрешено. А вдруг там что-то усилится и будет риск. И вообще, как заниматься чем-то, где есть санкционный риск?

Как ответом России на санкции было объявлено активное снятие барьеров во внешней торговле

Но мы сумели четко объяснить инвесторам, что вложения с нами не ограничены, то есть нет ничего, что бы запрещало им соинвестировать. После этого мы создали очень важный прецедент с Японией, где уже после введения определенных ограничений заработал совместный Российско-японский инвестиционный фонд, который обсуждался пять лет. Он получил все необходимые одобрения и уже сделал семь инвестиций. То, что с нами работает Япония и другие государства, помогало с другими, более консервативными инвесторами. Сейчас можно четко сказать, что мы инвестируем больше, чем раньше, несмотря, безусловно, на те сложности, которые создают санкционные ограничения.

— То, что ваша доля никогда не превышает 50%,— мера защиты от санкций?

— Соинвестиции с нами не запрещены, это главный момент. И да, в совместных фондах, которые мы создали, наша доля меньше 50%. Соответственно, мы не нарушаем никаких ограничений. Секторальные санкции, введенные против ряда российских компаний и их дочерних структур, касаются лишь определенных финансовых трансакций, связанных с привлечением долгосрочного финансирования от европейских и американских компаний в форме акционерного капитала или долга. Все остальные формы взаимодействия разрешены.

РФПИ не занимается привлечением акционерного или долгового финансирования напрямую, а, наоборот, инвестирует собственные средства наряду с соинвесторами. Мы никогда не привлекали подобное финансирование напрямую и не планируем делать это в дальнейшем. Соответственно, введенные санкции не затрагивают деятельность РФПИ.

— Вы вошли в состав совета по нацпроектам при президенте. Что вы там делаете и есть ли у партнеров РФПИ интерес к нацпроектам?

— Есть какие-то вещи, которые государство может делать без привлечения сторонних инвесторов. Но при этом мы считаем, что значимая часть проектов — по нашим оценкам, более 50% — могут быть реализованы с привлечением институциональных и частных инвесторов в капитал. Когда в проект заходят частные средства, он становится более прозрачным и эффективным. Поэтому мы большие сторонники того, чтобы в проекты инфраструктуры, такие как платные дороги, строительство портов, где можно использовать механизмы концессии в том числе, строительство клиник, привлекались бы частные инвесторы. Мы считаем, что это было бы залогом того, что нацпроекты будут структурированы прозрачно, понятно и с эффективным контролем.

Мы проанализировали 400 проектов, в них можно примерно 30% планируемых госсредств заместить частными.

Безусловно, не все приветствуют частных инвесторов, потому что для многих министерств, может быть, легче просто потратить деньги, как они привыкли.

Мы ведем дискуссии со многими министерствами о том, куда бы могли заходить и помогать.

— Например, комплексный план модернизации и расширения магистральной инфраструктуры. Мы планируем инвестировать в большое количество автомобильных дорог, в том числе в строительство дальнего западного обхода Краснодара. Уже участвуем в ЦКАД-3 и ЦКАД-4. В создании транспортно-логистических центров — создали компанию ПЛТ, которая с нуля уже стала третьим оператором логистической инфраструктуры.

Планируем инвестировать вместе с китайскими партнерами в компанию «Белый Раст», это контейнерные железнодорожные терминалы между Китаем и Европой. Федеральный проект «Комплексная система обращения с твердыми отходами» — будем участвовать вместе с «Ростехом», японскими и турецкими партнерами в строительстве заводов по обработке отходов.

В здравоохранении строим онкологические центры. Мы начали с двух центров в Московской области, сейчас построим еще один центр с Philips в Татарстане и будем масштабировать это на всю страну. «Транснефть Телеком» — вместе с «Транснефтью» мы задействовали ее телекоммуникационную инфраструктуру, чтобы построить цифровой мост Япония—Европа через Россию.

— В портовой инфраструктуре есть конкретные проекты?

— Да, на портах мы сейчас фокусируемся. Есть в том числе Dubai Ports — наш партнер, который выделил нам много совместных инвестиций, имеет целый план и предложение строительства портовой инфраструктуры для использования на Северном морском пути. У нас уже есть пример привлечения Mubadala в перевалочный терминал в Усть-Луге.

— Намерен ли РФПИ участвовать в приватизации «Трансконтейнера»?

— По «Трансконтейнеру» позиция очень простая. Условия аукциона не позволят Dubai Ports напрямую участвовать в этой покупке, потому что там написано, что компания не имеет права владеть перевозкой морских контейнеров на международных рынках. Но при этом есть около тридцати российских компаний, которые подходят под критерии. Поэтому не исключена возможность, что мы войдем в консорциуме с кем-то из российских игроков совместно с иностранными финансовыми партнерами.

— То есть вы не уходите с торгов?

— Не уходим, да. Мы считаем, что этот процесс будет происходить, скорее всего, в конце года. И возможно, мы примем участие с кем-то из игроков, который квалифицирован на такое участие.

— Какие варианты сотрудничества с Mubadala в области транспортных активов сейчас рассматриваются?

— Mubadala — один из самых давних партнеров и самых крупных партнеров РФПИ, у нас более 45 совместных инвестиций с 2013 года. Они проявляют большой интерес к транспорту, в частности транспортной инфраструктуре. В конце прошлого года совместно с Mubadala мы инвестировали в инновационную транспортную компанию Deliver, которая работает по принципу «Uber для грузовиков» и помогает малым и средним грузоперевозчикам получить стабильный поток заказов. Также Mubadala совместно с нами инвестировала в аэропорт Пулково.

— Окончательно ли закрыт вопрос о приобретении FESCO РФПИ и DP World? Или он может вновь встать на повестку?

— Что происходит с вашей инвестицией в «Интергео»?

— С операционной точки зрения проект развивается по графику. Сейчас мы видим значимый интерес к проектам компании со стороны китайцев — возможных стратегических партнеров. Оба проекта компании, месторождения Ак-Суг и Кингаш, представлены на российско-китайской комиссии по инвестиционному сотрудничеству, которую с российской стороны возглавляет первый вице-премьер Антон Германович Силуанов. В рамках комиссии РФПИ с китайскими партнерами регулярно проводит российско-китайский комитет предпринимателей, на котором бизнесмены двух стран обсуждают крупные проекты, в целом более чем на $100 млрд. Возможное решение о следующих инвестициях в «Интергео» может быть найдено именно в рамках работы этих площадок.

— Вы объявляли об инвестициях в продовольственные ГК «Эфко» и АФГ «Националь», почему сделки не закрылись?

— Мы не смогли договориться об оценке компании и перспектив рынка.

— В целом интерес к агросектору у РФПИ сохраняется?

Как у «Русагро» может появиться новый акционер

— Агросектор России сейчас переживает одни из самых лучших времен, но очень важно заходить по правильным оценкам. Мы, например, находимся в очень продвинутых переговорах с «Русагро» по ряду их проектов, в том числе с фокусом на экспорт в Китай. Сможем раскрыть детали позже.

— Что происходит с «Детским миром»? Продает ли долю АФК «Система», есть ли там покупатели? И как планирует действовать РКИФ?

— Мы очень довольны результатами компании, она очень активно растет. Есть предложения от покупателей, их несколько. Мы еще не приняли окончательное решение, продавать или нет. Все, что могу сказать,— мы, безусловно, будем действовать совместно с «Системой». То есть не будет ситуации, что «Система» выходит, а мы остались, или мы вышли, а они остались. Мало того, на ПМЭФ мы объявим о ряде новых крупных инвестиций вместе с «Системой».

— Как вы оцениваете перспективы сделки ОПЕК+?

— ОПЕК+ — ключевой успех России, причем не только с точки зрения перелома в отношениях с Саудовской Аравией. Потому что многие забыли, но бытовало мнение, что именно снижение цен на нефть в Саудовской Аравии привело к экономическим сложностям Советского Союза и, соответственно, к его развалу.

То, что сейчас с Саудовской Аравией и со странами ОПЕК есть историческое соглашение, которое выполняется на 100% и которое привело к дополнительным 7 трлн руб. доходов российского бюджета и росту прибыли наших нефтяников более чем на 25%,— это, безусловно, исторический успех России. Есть вероятность, что в июне Россия может решить не продолжать соглашение о сокращении добычи на данном этапе. Но это, безусловно, не означает выхода из сделки со странами ОПЕК, которая очень важна для стабилизации рынка.

— Обсуждалось ли с Иркутской нефтяной компанией вхождение в ее проект по переработке газа?

— Да, обсуждалось, в том числе с Российско-японским фондом. Мы активно анализируем эту сделку. Но до завершения переговоров сложно комментировать, насколько мы сумеем ее реализовать. Но можем подтвердить, что Российско-японский фонд ее активно анализирует и пока находится в позитивной динамике.

— Рассматриваете ли вы совместно с Mubadala другие проекты с «Газпром нефтью» после покупки доли в «Газпромнефть-Восток»?

— Да, рассматриваем. Наши эмиратские партнеры крайне довольны инвестицией в «Газпромнефть-Восток». И рассматриваем сейчас несколько проектов по дальнейшим инвестициям вместе с компанией «Газпром нефть».

— В проект Чона?

— Считаю преждевременным называть конкретные проекты.

— Обсуждается ли с партнерами покупка долей в месторождениях «Роснефти»?

— Мы пока не обсуждали такие возможности.

— Вы уже рассказали, что подали в ФАС бумаги, касающиеся «Новомета». А что происходит с аналогичными инвестициями в EDC?

— Относительно EDC мы продолжаем переговоры. Как вы знаете, планировали заход без Schlumberger, потом появилась Schlumberger, потом Schlumberger решила не продолжать процесс согласования. Мы сейчас ищем с EDC конфигурацию, которая позволила бы нам с этой компанией работать. И это может заключаться как во вхождении в капитал, так, возможно, и в создании какого-то СП для работы на саудовском или на эмиратском рынках.

Почему мы заинтересованы именно в российских нефтесервисных компаниях? Мы считаем, что можем им помочь в экспансии на рынке Ближнего Востока. Детали раскрывать не могу, кроме того, что мы в различных дискуссиях и сейчас анализируем структуры сделки, которые позволят нам расширить деятельность компаний, в том числе на ближневосточных рынках.

— РФПИ предлагал buyback префов «Транснефти» для повышения капитализации. Какова судьба этой идеи?

— Сейчас это все обсуждается в правительстве и на уровне министерств. В принципе мы видим положительное отношение и к предложениям по buyback, и по опционным пакетам. И ждем финализации дискуссий, которые сейчас ведутся в правительстве.

— Что конкретно обсуждается?

— Обсуждается опционная программа, часть которой была бы завязана на показатели капитализации «Транснефти», что очень важно для многих инвесторов в ее привилегированные акции. Также обсуждается, по аналогии с похожими программами в других компаниях, и не просто обсуждается — она была одобрена комитетом по стратегии инвестиций, который я возглавляю в «Транснефти», программа buyback. Также есть понимание, что акции компании недооценены.

— Рассматриваете ли вы по-прежнему вхождение в «Арктик СПГ-2» вместе с Saudi Aramco?

Как Saudi Aramco может добраться до российского СПГ

— Не могу комментировать эти переговоры. Все, что могу сказать,— саудовские партнеры действительно проявляют большой интерес к инвестициям в российские СПГ-проекты.

— Вышли ли вы из переговоров о покупке «Аммония» в Татарстане? Если да, то почему?

— Мы сохраняем интерес к активу и готовы участвовать в его развитии вместе с победителем торгов.

— РФПИ активно занимается метанольными проектами в России. В каком состоянии проект с Балтийской газохимической компанией в Усть-Луге, учитывая, что «Газпром» получил право продавать газ для завода выше регулируемой цены?

— Мы считаем направление нефте- и газохимии крайне перспективным для инвестиций, рассматриваем ряд проектов в этой сфере, включая производство метанола. Возможность стабильной поставки газа и его цена являются значительным фактором привлекательности любого метанольного проекта, которые нужно тщательно изучать перед принятием инвестиционного решения.

— После скандала с управлением данными пользователей Facebook в Европе набирают силу инициативы о контроле над социальными сетями. Как вы считаете, такая проблема повлияет на инвестиционную привлекательность интернет-компаний?

— Безусловно, раньше мало кто понимал важность данных. И поэтому очень много возникло неправильных подходов, в том числе где многие приложения без спроса человека пользовались данными. Поэтому что важно? Безусловно, государство должно играть важную роль в регламентировании подходов к данным. И мы знаем, что сейчас активная работа ведется и на уровне правительства, и в Госдуме о том, чтобы эти данные регламентировать.

Есть там две основные модели. Китайская, которая позволяет государству более активно создавать эти библиотеки данных. И есть, назовем это так, европейская модель, где вносится очень много ограничений на вообще сбор данных. Мы уверены, что китайская модель победит, потому что искусственный интеллект, который будет работать на большем объеме данных, он окажется более успешным, чем тот, который сталкивается с теми барьерами, которые создаются в Европе.

Поэтому мы считаем, что, безусловно, важно не нарушать частную жизнь, права на данные. Но есть возможность обезличивания данных, есть возможность агрегирования данных. И поэтому, безусловно, китайская модель, где государство играет роль, но при этом эта роль настроена на создание больших массивов данных, на работу с ними, более выигрышна, чем европейская.

— Интересуют ли вас вложения в инфраструктуру для хранения данных?

— Да, мы считаем это крайне перспективным рынком. «Ростелеком», где я тоже вхожу в совет директоров, этим занимается. Мы считаем, что сейчас крайне необходимы облачные технологии, центры обработки данных. Нам самим понадобится крупный облачный сервис, хранилище и центр обработки данных для нашего СП с Alibaba. Поэтому активно смотрим на возможность партнерства с крупнейшими игроками на рынке.

— Интересует ли вас такая компания, как IXcellerate, у которой есть иностранные инвесторы, включая Goldman Sachs?

Как РФПИ заинтересовался рынком хранения данных

— Мы смотрим на всех возможных партнеров на этом рынке.

— На какой стадии переговоры с IXcellerate?

— Считаю преждевременным это комментировать.

— Сохраняете ли вы интерес к сегменту такси, включая «Яндекс.Такси», после неудачного IPO Uber?

— Мы сохраняем интерес к этому сегменту, но достаточно осторожны в своих оценках.

— У вас уже есть инвестиции в области искусственного интеллекта?

— Искусственный интеллект — очень важная, системная для нас история. Потому что мы видим, что он сможет во многих индустриях повысить эффективность на 20–30%. Это не просто, знаете, любовь к технологиям. Мы, например, всегда очень консервативно относились к криптовалютам. Но проанализировали более ста российских компаний в области искусственного интеллекта, отобрали двадцать, которые могут быть мировыми лидерами, в том числе «Онкобокс», «Нейротренд», «Нейрочат», «Форексис», «Нейросети Ашманова». Мы видим важное партнерство здесь. В том числе мы видим партнерство и с Китаем, и с арабскими странами по совместной работе по развитию искусственного интеллекта, где можем создавать совместные компании и предприятия.

— Сколько может быть вложено в эти проекты?

— Мы намерены делать пять—десять инвестиций в этой сфере в год. Всего для в нее и смежные области привлечено $2 млрд от партнеров, они готовы инвестировать вместе с нами.

— Это не слишком венчурная область деятельности для фонда вашего статуса?

— Ряд компаний, куда мы заходим, они уже на довольно растущей стадии, не просто венчур. Например, «Моторика» — один из лидеров мирового уровня по производству протезов верхних конечностей с использованием искусственного интеллекта. У них есть клиенты, производство, спрос во многих странах. Когда мы смотрим на компании такой более ранней стадии, как «Онкобокс», уже заранее понимаем, например, где можем им в том числе дать значимые контракты — либо в России, либо за ее пределами. И инвестируем только с пониманием, что их деятельность будет обеспечена какими-то контрактами, которые в том числе мы можем помочь получить.

— Вы упомянули консервативный подход к криптовалютам, но курс Bitcoin, например, снова начал расти. Планируете ли вы менять подход?

— Мы смотрим на все в преломлении к тому, какую задачу можно было бы решать, какой экономический эффект. Например, способ расчетов между странами БРИКС на основе криптовалюты, может быть, в определенный момент имел право на жизнь. Но сами инвестиции в Bitcoin, в другие криптовалюты — это очень спекулятивный рынок. Мы видим много других технологий, которые будут иметь значимый эффект для экономики.

— РФПИ работает уже почти семь лет. Каковы итоги?

— Во-первых, мы абсолютно четко показали, что созданная модель крайне успешна. Сейчас семь других стран создают фонды по модели РФПИ. В чем она заключается? В том, что средства государства не просто расходуются, а инвестируются с доходностью, привлекая при этом средства партнеров в пропорции где-то один к семи — один к десяти. Образуется мультипликативный эффект. Мы уже вложили 1,5 трлн руб. в более чем 70 проектов. Из них 140 млрд руб.— средства РФПИ, а 1,4 трлн руб.— наших партнеров. Таким образом, государство не просто расходует бюджетные деньги: оно, во-первых, фактически возвращает все вложенные средства за счет налога в течение четырех лет. И второе: оно получает доходность свыше 10% в рублях на вложенные средства.

Это уникальная модель, где государство не просто тратит средства на создание чего-то, а инвестирует, получает доходность и при этом появляются новые компании, рабочие места, объекты инфраструктуры, международные партнерства.

— В чем именно новизна модели для мирового опыта?

—Обычно суверенные фонды инвестировали за пределами страны с целью диверсификации и не фокусировались на привлечении средств для внутренних проектов. Мы построили модель с фокусом конкретно на привлечение средств внутрь страны. И теперь сходную модель запускают Узбекистан и Армения, создала такой фонд Турция, Индия, даже Италия и Франция. Они идут по нашей модели, создавая инструменты для соинвестирования с иностранными партнерами, чтобы привлекать их внутрь страны. Поэтому очень важно, что наша модель оказалась успешной.

Сейчас выручка портфельных компаний РФПИ превышает 6% ВВП, в них работает более 800 тыс. человек, мы привлекали более $40 млрд в партнерства, из которых $4 млрд автоматически вкладывается РФПИ. И это тоже очень важно —модель, где многие инвесторы-государства нам доверяют и автоматически вкладывают средства во все наши проекты. Соответственно, мы стали довольно крупным игроком. Около 90% всех вложений фондов прямых инвестиций в Россию приходят от РФПИ и партнеров. Так же как и около 60% венчурных инвестиций.

Суммируя, мы создали игрока, который воспринят мировым инвестиционным сообществом как один из самых успешных и эффективных инновационных суверенных фондов. Более того, мы параллельно осуществляем своего рода экономическую дипломатию: взаимодействуя с суверенным фондом Китая, ОАЭ, Саудовской Аравии, помогаем нашим странам улучшать отношения на примере совместных инвестиций и проектов.

— Но успех, о котором вы говорите, замеряется на выходе из проекта: инвестировано столько-то, прибыли получено столько-то, она зафиксирована. Вы вообще выходите из проектов?

— Да. В тех проектах, из которых мы вышли,— а это пять инвестиций, три из которых были публичными, АЛРОСА, «Ростелеком», «Детский мир»,— доходность превышает 20% годовых в рублях. Поэтому они, абсолютно очевидно, успешны. Из многих проектов мы не выходим, потому что обычно горизонт инвестиций — пять—семь лет, а мы считаем, что российский рынок вырастет в ближайшие два года. Мы связываем это с надеждой на некоторые геополитические улучшения, ускорение экономического роста, понимание инвесторами, что надо больше вкладывать в российский фондовый рынок. Поэтому из ряда инвестиций выйдем в ближайшие два-три года, когда внешняя конъюнктура улучшится. А пока, что тоже очень важно, наши инвестиции генерируют очень значимый дивидендный поток: выше 5% в год.

— Основная часть проектов у фондов — по крайней мере, у венчурных фондов — обычно неудачны. Какая у вас статистика по неудачным проектам, есть ли уже такие?

— Я бы сказал, что у нас неудачных проектов крайне мало — в том числе потому, что мы часто структурируем их как сделки с защитой доходности. Поскольку мы являемся суверенным фондом России, мы очень ответственно относимся к нашим средствам и очень консервативны. Поэтому во многих сделках мы говорим компаниям: гарантируйте нам минимальную доходность, а всем, что будет выше определенного уровня доходности, мы можем с вами поделиться в какой-то пропорции. Таким образом, они верят в бизнес и — для нас это важно — защищают нам минимальную доходность. А мы, если все идет лучше, чем ожидалось, отдаем часть доходности им. Эта модель с защитой нашего даунсайда, которая есть в большей части всех наших сделок, обеспечивает стабильность портфеля и доходность.

Внимательно инвестируют и наши партнеры. Такие партнеры, как, например, Mubadala, с нами вложились в 45 проектов. Если бы они не были довольны качеством доходности, то перестали бы с нами инвестировать, в том числе автоматически. А у нас наоборот: Кувейт изначально выделил $500 млн на инвестиции в автоматическую платформу, потом увеличил до $1 млрд. Раньше они инвестировали определенный процент в каждую сделку, сейчас увеличили его в четыре раза. То есть мы видим, что инвесторы все больше и больше вкладывают с нами, видя семилетнюю историю доходности. Они знают все компании, все финансовые показатели и с нами наращивают инвестиции. Такие фонды, как Mubadala, без нас не сделали ни одну инвестицию в России.

Дмитриев Кирилл Александрович

Личное дело

Родился 12 апреля 1975 года в Киеве (Украина). Окончил Стэнфордский университет с наивысшим отличием (бакалавр экономики) и MBA Гарвардского университета с наивысшим отличием (Baker Scholar). Работал в инвестбанке Goldman Sachs в Нью-Йорке и в консалтинговой компании McKinsey в Лос-Анджелесе, Москве и Праге, затем — заместитель гендиректора российской IT-компании IBS. С 2002 по 2007 год — соуправляющий партнер и исполнительный директор Delta Private Equity Partners. С 2007 по 2011 год возглавлял фонд прямых инвестиций Icon Private Equity с капиталом под управлением более $1 млрд. С апреля 2011 года — гендиректор Российского фонда прямых инвестиций. Входит в советы директоров компаний «Ростелеком», РЖД, «Транснефть», Газпромбанка и др. Член Делового совета БРИКС и Делового консультативного совета АТЭС. Вице-президент Российского союза промышленников и предпринимателей.

Награжден орденом Александра Невского (2017), французским орденом Почетного Легиона (2018).

Российский фонд прямых инвестиций

Досье

Создан в июне 2011 года по инициативе тогдашнего президента РФ Дмитрия Медведева и премьер-министра Владимира Путина. Основная цель РФПИ — привлечение иностранных инвестиций в российскую экономику. Зарезервированный капитал фонда — $10 млрд. Инвестиции в иностранные компании могут составлять не более 20% средств фонда. Всего фонд инвестировал в российскую экономику 1,5 трлн руб., из которых 140 млрд руб.— средства РФПИ, 1,4 трлн руб.— средства соинвесторов, партнеров и банков. Фонд привлек в РФ более $40 млрд иностранного капитала. Среди крупнейших проектов — IPO Московской биржи, IPO АЛРОСА, инвестиции в «Энел Россия», ОАО «Ростелеком», AliExpress Russia. 2 июня 2016 года подписан закон о новом статусе РФПИ: он перестал быть дочерней структурой ВЭБа и стал собственностью Росимущества.

Источник https://journal.open-broker.ru/investments/akcii-rosta-v-2022-godu/

Источник https://66.ru/bank/news/122815/

Источник https://www.kommersant.ru/doc/3991603

Источник